Время горьких открытий   

   Учёные-аграрники спустя двадцать пять постсоветских лет наконец-то начинают осознавать, что им больше никто ничего не должен. Наоборот, это они должны предложить аграриям то, что даст селу экономический эффект. И предлагать это надо не в виде никому не нужных «методических рекомендаций по севообороту и кормлению», а в виде современных экономически просчитанных бизнес-планов.

   Тем более что и власть уже устала намекать академикам, что из той ситуации, в которую попала сельскохозяйственная наука, ей придётся выкарабкиваться своими силами. Если они ещё остались.

   61-й Совет по племенной работе с КРС прошёл 11 августа в Краснообске, в Сибирском федеральном научном центре агробиотехнологий (бывшем СО РАСХН). Особенностью этого собрания стала новая риторика, которая проскальзывала в выступлениях представителей науки. Кроме обычных сетований на нехватку средств и традиционного озвучивания одного и того же списка «перспективных местных разработок» («зачем нам импортный скот (корм, мегафермы, генетика и т. д.), когда мы и сами...»), учёные заговорили и о проблемах самой науки и её взаимодействия с бизнесом.

   Тон разговору задал директор СибНИПТИЖ академик Владимир СОЛОШЕНКО:

– Коллеги, произошёл процесс приватизации сельхозпредприятий. Их владельцы реализуют ту стратегию и те технологии, которые считают выгодными для себя. И мы должны строить свою работу, исходя из этой простой истины. Нужны центры внедрения научных разработок по кормам, по селекционным достижениям, по генетике. В этом вопросе государственной политики у нас пока нет.

   По мнению Солошенко, процесс развития собственной племенной базы КРС также тормозится объективно слабым состоянием животноводческой отрасли в регионе: покупателей племенного скота просто очень мало. А нет спроса – нет и предложения. Между тем, например, сибирские типы мясных симменталов и герефордов – сонский, андриановский, баганский и т.д – могли бы составить конкуренцию импортным животным, активно закупаемым сибирскими фермерами:

   – Я убеждён, что мы должны и можем разводить на своих территориях своих животных. Посмотрите: дали немного финансов на птицу – и птица в России теперь своя. Дали денег на свинину – и она теперь почти вся своя. В КРС процесс сложнее, но и здесь многое можно сделать.

   Солошенко вспомнил анекдотический случай, произошедший в начале 2000-х, когда учёные института кормов и СибНИИЖ собрали целый пакет своих разработок по повышению продуктивности молочного скота и начали предлагать его хозяйствам. Областная власть пообещала поддержку финансами. В «Большеникольском» Чулымского района за два года с помощью науки подняли продуктивность стада на 2 тонны молока, улучшилось питание и здоровье коров. Но вместо обещанной бюджетной поддержки хозяйству привезли... щебёнку на 9 миллионов рублей.

   Впрочем, Владимир Солошенко тут же произнёс ключевой тезис, опровергающий предыдущие его слова:

   – Даже если вдруг у нас сейчас появятся бюджетные деньги, – у нас нет механизма, системы внедрения, которая бы коммерциализировала наши научные разработки. Если честно, то никогда у нас её и не было.

   Директор СибНИПТИЖ рассказал, что сейчас в Минсельхоз и в ФАНО представлен совместный проект института с Чистогорским свинокомплексом и одним из алтайских племзаводов по созданию селекционно-генетического центра по сибирским мясным породам. В таком центре было бы перспективно заниматься трансплантацией импортных эмбрионов, получать качественную помесь, и постепенно поглощать её. «Это более дешёвый путь, чем покупать за границей громадные стада», – заключил Солошенко.

Голштин больше не господин?

   Любопытный во всех отношениях доклад представил на Совете Виктор ТРУШНИКОВ, руководитель животноводческого отдела Центра сельскохозяйственного консультирования Алтайского края.

   Вначале крепко досталось голштинской породе, главному молочному «драйверу» современного животноводства. По словам Трушникова, за время массового использования голштинов в качестве улучшателей молочного стада в Алтайском крае были потеряны многие важные параметры продуктивности. Прежде всего это касается сыроделия.

   – Использование голштинов на симментальском скоте привело к снижению показателей жира, белка, казеина, лактозы, сухого вещества, ухудшилась сычужная свёртываемость, – заявил Трушников. – Такое ухудшение качественных показателей молока заставило нас пойти на возвратное скрещивание. В традиционно сыродельческих районах Алтайского края за минувшие 13 лет мы не использовали голштинов в селекционной работе, а поставляли из Австрии, Германии и Словакии качественное семя симменталов. В результате за эти 13 лет продуктивность выросла на 1700 кг, а доля жира в молоке – на 0,24%. Но главное, улучшились сыропригодные качества молока, позволившие Алтаю вновь занять первое место в России по производству сыра. 

   Своего коллегу поддержал профессор НГАУ Николай ЗАХАРОВ, заявив: «Да, из молока голштинов получить качественный сыр почти невозможно». Из зала тут же раздались выкрики: «Возможно!», однако комментировать их ни Трушников, ни Захаров не стали, и дискуссия не завязалась. 

   В свою очередь, интенсивная голштинизация чёрно-пёстрой породы, по словам Трушникова, привнесла в неё заболевания, которых раньше не было, например, патологии позвоночника. Также сократилось время продуктивного использования и вообще продуктивных функций коров:

    – В Алтайском крае средний возраст продуктивного использования в симментальской породе составляет 3,12 лактации, в красной степной – 3,22, в красно-пёстрой 3,04, а в чёрно-пестрой этот показатель сократился и составляет 2,7 лактации.

    Отвечая на вопрос красноярского коллеги о быках собственной селекции, Трушников сообщил, что, по наблюдениям специалистов, при использование местного материала продуктивное долголетие животных в целом выше – более трёх лактаций. Кроме того, отметил Трушников, учитывая распространение в голштинской породе BLAD- и CVM-мутаций, власти поставили на жёсткий контроль не только импортных быков-производителей, но и быков, полученных в местных племенных хозяйствах.

    Касаясь общего качества алтайского племенного стада, Владимир Трушников рассказал, что на краевом племпредприятии сейчас активно «работают» 69 быков, 20% из которых оценены геномно, а 10% проверены по качеству потомства. Общее количество импортных быков составляет 49%. Также за последние четыре года в племенных хозяйствах края была проведена оценка по качеству потомства 167 быков, из которых получили категорию «улучшатель» 76 быков. Продуктивность по молочным племенным хозяйствам в Алтайском крае сейчас составляет 5483 кг, при жире 4,02 и белку 3,1.

    В заключение Трушников посетовал на отсутствие системности в селекционной работе с КРС:

    – Мы мечемся из угла в угол: то увеличиваем жирность молока, а переработчики говорят аграриям, что не будут доплачивать за содержание жира выше 4,3%. Тогда мы идём обратно: уменьшаем жир, увеличиваем белок. И, конечно же, нам не хватает исследований на мутации, на гены, отвечающие за то или иное заболевание скота.

«Все по палатам!»

    Большой интерес собравшихся вызвало выступление гостей из Казахстана. Данияр ЖАНТЛЕУОВ, ведущий научный сотрудник Северо-Казахстанского НИИ животноводства и растениеводства, рассказал о системе племенной работы у соседей, которая, оказывается, развивается гораздо быстрее российской.

    Например, в Казахстане ещё с 2012 года действуют ассоциации по породам – так называемые республиканские палаты. Есть палата ангусов, герефордов, казахской белоголовой, аулиекольской породы, а также общая палата по молочным породам. Данные палаты – это общественные объединения (вступительный и ежегодный взносы – порядка 100 тысяч тенге с одного хозяйств), которые занимаются выдачей племенных свидетельств, присвоением статуса племенного животного и участвуют распределении квот среди хозяйств, которые являются участниками палат. Для всех пород введены единые образцы свидетельств. Республиканские палаты по породам также контролируют «чистоту крови» у скота. К примеру, в казахской белоголовой разрешается не более 50% крови герефордов. То есть, если скрещивают чистопородную казахскую белоголовую и герефорда, то тёлочку, родившуюся от этого «брака», скрещивать с герефордом уже нельзя. Дальше идёт поглощение генетики, чтобы не «герефордизировать» стадо. Мало того, на Совете прозвучала информация, что недавно казахстанская палата по белоголовой не пропустила в страну партию коров из России, у которых обнаружена герефордская кровь в третьем-четвёртом поколении.

    Также в Казахстане уже существует собственная электронная система учёта, через которую каждое хозяйство обязано проводить все без исключения зоотехнические события. Все данные в режиме онлайн тут же видит и Минсельхоз, и республиканская палата по данной породе. Активно внедряется система чипирования скота. Импортный скот живёт нормально, отход в пределах 10%. И герефорды и ангусы прекрасно адаптируются. Калмыцкий мясной даже превосходит казахскую белоголовую.

    В свою очередь Анатолий ГОЛУБКОВ, заведующий Красноярской лабораторией КРС ВНИИПЛЕМ, сделал заявление, после которого в зале возникло первое за долгое время оживление, а большинство сидящих в президиуме согласно закивали:

    – Завоз любого семени быков-производителей в регионы должен осуществляться только с ведома региональной племслужбы! Чтобы не было инцидентов, когда под видом «элитной» генетики аграриям поставляют ухудшателей стада. Таких случаев более чем достаточно.

    По словам Голубкова, импортный генетический материал, мягко говоря, не всегда соответствует заявляемым качествам, а его племенная ценность иногда сомнительная. Вместе с тем красноярский эксперт признал, что на сегодня учёт качества племенного скота находится в зачаточном состоянии. Нет ни независимых лабораторий, ни собственной системы оценки, ни общей достоверной базы данных быков-производителей, где рядовой животновод или селекционер мог бы почерпнуть необходимые сведения для работы. Как при отсутствии всего этого будет осуществляться «контроль» за импортным генетическим материалом, господин Голубков не уточнил.

    – И это мы ещё не говорим о современных лабораториях по оценке кормов и рационов, потому что оценка молочной продуктивности обязательно должна быть связана с оценкой кормов.

    Ну а далее случился, самый, пожалуй, показательный момент собрания. Это был диалог между профессором НГАУ Николаем КОЧНЕВЫМ и директором новосибирского областного Фонда поддержки науки и инновационной деятельности Борисом ИВЛЕВЫМ.

    Профессор Кочнев пожаловался на то, что сельхозпроизводители не интересуются разработками учёных-аграрников и не внедряют их в своё производство. В прошлом году был сформирован пакет из 30-ти передовых инновационных технологий, способных усилить аграрный потенциал области как в растениеводстве, и в животноводстве. Однако из более чем 30-ти базовых хозяйств аграрного университета ни одно не заинтересовалось этими разработками. Ответ от сельчан было один и тот же: «Нет у нас денег на внедрение всех этих ваших «чудес науки».

    – Проблема внедрения инноваций – это забота университетов или самих сельхозпредприятий? – спросил профессор Кочнев.

    На это Борис Ивлев ответил:

 – Конечно же, это ваша проблема. Бесполезно перекладывать на хозяйства коммерциализацию данных разработок. Деятельность нашего фонда – это инвестиционная деятельность, направленная на инновации. Чтобы мы могли вам дать средства, сам разработчик должен представить свою технологию как бизнес! И риски реализации тоже должны быть на разработчике. Вы должны удовлетворить спрос данного конкретного хозяйства в оборудовании, в технологии, в селекционной работе и т.д. А разослать 30 писем по областным сельхозпроизводителям – да с вами даже разговаривать сегодня никто не станет!

    Для реализации той или иной новой технологии нужна команда, нужны человеческие ресурсы, которые должны предоставить вы, учёные. Поймите, в научно-прикладных разработках есть один интерес, а в бизнесе – совсем другой. Агробизнес смотрит и спрашивает: «Когда я верну свои деньги?» И вы должны ответить ему на пять основных вопросов: «сколько инвестор заработает?», «насколько широк рынок?», «есть ли команда для реализации?», «защищена ли интеллектуальная собственность?», и, главное – «когда бизнес вернёт свои деньги?» Вся психология бизнеса, в том числе и аграрного, постоянно крутится вокруг этих пяти вопросов. Инвестор, к вашему сведению, обычно рассчитывает на доход в районе 30% за 3-5 лет. Если меньше, то вы должны искать другую бизнес-модель. Это я к тому, что ваши «перспективные проекты» нужно «упаковать» в полноценные бизнес-планы. Иначе диалог не состоится никогда.

    После этих слов в зале надолго повисло тягостное молчание.

Павел БЕРЕЗИН

«Генералы без армии»: заседания есть – молока нет

   Комментарий Анатолия ШУЛАКОВА, генерального директора ГК «СИБАГРОКОМПЛЕКС», члена редакционного совета журнала ПРЕДСЕДАТЕЛЬ:

   – Нашу компанию не пригласили на Совет, хотя мы выражали заинтересованность в участии в данном мероприятии. Ну что ж, видимо, не доросли. И, раз нашему региональному племпредприятию не удалось высказать свое мнение на этом Совете, передам его через СМИ.

   Думаю, что выражу мнение значительной части аграрного сообщества, если скажу, что на сегодняшний день наша аграрная наука полностью отключена от реального сельскохозяйственного производства, экономики, фермы, вообще от реальной жизни. Создаются какие-то «породы» и «типы», люди получают какие-то «свидетельства», сидят на этих заседаниях, вполне довольные собой, – а молока нет.

   Вообще-то корова в сельскохозяйственном производстве должна приносить прибыль, а для этого она должна давать молоко. И если бы господа академики пообщались с конкретными сельхозпроизводителями, которые сегодня работают на конкретных животноводческих комплексах, то они с удивлением узнали бы, что рядовых аграриев очень мало интересуют все эти «породы», «районированные типы» и прочие «местные наработки» – они хотят получать молоко и прибыль, чтобы платить кредиты, чтобы платить зарплату работникам, чтобы жило хозяйство и село! Причём получать молоко и прибыль они хотят уже сегодня, как это ни удивительно. И всё это животноводы могут рассказать нашей науке простыми крестьянскими словами.

   Все эти «заседания по дальнейшему развитию» напоминают собрания генералов без солдат. Сидят штабные военачальники, обсуждают, как воевать солдатам на поле боя, демонстрируют друг другу «свидетельства по породе», а рядовые солдаты воюют отдельно и сами по себе. Вот, например, одновременно с уважаемым Советом в Ордынском районе Новосибирской области собирались как раз рядовые животноводческой отрасли: там проходил областной конкурс операторов искусственного осеменения. Это мероприятие, организованное областным Минсельхозом, прошло, я считаю, на высочайшем уровне – и по организации, и по мастерству участников, и по призам, которые получили все без исключения. Пожалуй, это был уровень лучших федеральных мероприятий такого рода.

   Там, на этом конкурсе, собрались настоящие подвижники новосибирского животноводства, те, кто ДЕЙСТВИТЕЛЬНО создаёт высокопродуктивных коров, которые дают молоко, дают работу сельским жителям. И если бы этот высокий Совет состоялся бы на этой усть-луковской ферме, в рамках этого конкурса, то тогда фермеры, директора хозяйств увидели бы реальную заботу науки об их нуждах, их потребностях. А так... Это уже какая-то пародия на научную деятельность. Поражает то, что, похоже, эти люди даже не понимают, что происходит, и что от них хотят сельхозпроизводители. Хотя, наверное, сельхозпроизводители от них уже ничего не хотят...

   И в этой ситуации эти люди на полном серьёзе критикуют с трибун «излишнюю голштинизацию сибирского стада», и в который раз требуют «прижать к ногтю» поставщиков импортной генетики. Ничуть не смущаясь, бодро докладывают, что в племенных хозяйствах (!!!) региона доят в среднем по 5500 кг от коровы! Это, простите, уровень обычной товарной фермы, на которой более-менее грамотно налажена селекционная работа, и где закреплён качественный генетический материал. И после этого ещё и жалуются на «недостаток бюджетного финансирования». Какая-то фантасмагория, к которой, видимо, все привыкли за эти годы....

   Ну а если говорить о реальных процессах, которые сейчас происходят в молочном животноводстве Новосибирской области, то многие замечают активные усилия, которые сейчас предпринимает региональный Минсельхоз, чтобы изменить ситуацию в лучшую сторону. Например, проекты в Венгеровском и Чистоозёрном районах были поддержаны районными властями с подачи Министерства сельского хозяйства НСО. Началась комплексная работа по улучшению качества стада, увеличению охвата искусственным осеменением, по качеству кормов и содержанию животных. Работа, направленная на РЕЗУЛЬТАТ, на экономику хозяйств, а не на какие-то «статистические показатели».

   И то, что «официальная» аграрная наука всё чаще остаётся в стороне от таких проектов – факт, который говорит сам за себя.