ПЛЕМЕННОЕ ДЕЛО: ЭКОНОМИКА ИЛИ СТАТУС?

Власть готова к диалогу с племенным сообществом. Если сообщество, наконец, заговорит.

В российской системе племенного дела в разгаре серьёзные перемены. С 1 сентября вступили в силу изменения в федеральный закон «О племенном животноводстве» – введено единое понятие «племенное хозяйство», которым отныне может стать в том числе и КФХ. А с 1 марта 2023 года начнёт действовать целый ряд новых требований к племенным хозяйствам, и получение-продление племенного статуса для молочных предприятий может стать делом гораздо более трудным и хлопотным, чем раньше.

Итак, что изменится с 1 марта (приказ МСХ РФ от 2 июня 2022 г. № 336 «Об утверждении требований к видам племенных хозяйств»)? Вот основные моменты:

*  Снижено минимальное поголовье для племхозяйств – для племзаводов это 150 коров, для племрепродукторов 100, в генофондных хозяйствах должно содержаться минимум 50 коров.

*  В племенном хозяйстве должна проводиться генетическая экспертиза на достоверность происхождения молодняка и матерей. Взамен иммунного анализа по группе крови теперь будет работа с ДНК, достоверность происхождения животного будет определяться только по генетическому анализу.

* Обязательно наличие в штате главного зоотехника и специалиста по племенному делу (учёту) с зоотехническим или ветеринарным образованием (раньше требования насчёт специального образования не было).

* Обязательным становится участие племенного хозяйства в выставках, выводках и аукционах.

*  Реализация племенного скота («племпродажи») при учёте теперь приравнивается к приросту маточного поголовья, 1 к 1.

*  Обязательная экспертиза матерей быков-производителей не только на достоверность происхождения, но и на генетические аномалии.

*  Процент осеменений маточного поголовья семенем племенных быков-производителей, проверенных и оцененных по качеству потомства и собственной продуктивности, должен быть не менее 50%, стоящих на оценке – не менее 30%. 

О нынешнем состоянии дел в племенной отрасли молочного животноводства, о приоритетах и о том, кто на самом деле должен заказывать «музыку» в селекционно-племенной работе, мы поговорили с нашим постоянным экспертом, членом редсовета ПРЕДСЕДАТЕЛЯ, генеральным директором группы компаний «СИБАГРОКОМПЛЕКС» Анатолием ШУЛАКОВЫМ:

В ПОИСКАХ КРАСНОЙ СТЕПНОЙ

– Анатолий Владимирович, как вы оцениваете свежие обновления племенного законодательства? На ваш взгляд, поспособствуют ли они прогрессу отрасли, повышению обеспеченности российского – и сибирского в частности – животноводства своей качественной племенной продукцией?

– Государство медленно, но верно выстраивает племенное дело в сторону упорядочения регуляторных функций, усиления требований к производителям племенной продукции, цифровизации, внедрения новых технологий селекционной работы. И это, безусловно, верное направление. Вопрос в общей организации работы, контроля и, главное, в ответственности всех участников цепочки: этот сегмент пока ещё нуждается в дальнейшем совершенствовании. Здесь ещё много, скажем так, белых пятен.

– 10 ноября на съезде СОЮЗМОЛОКО.СИБИРЬ в Новосибирске вы в присутствии замминистра сельского хозяйства РФ Андрея РАЗИНА подняли проблему отсутствия чистопородных быков-производителей некоторых популярных отечественных молочных пород КРС – в частности, чёрно-пёстрой и красной степной. Расскажите подробнее, о чём идёт речь?

– Я лишь озвучил обеспокоенность многих руководителей племенных хозяйств, которые вполне обоснованно предполагают, что вскоре при процедуре продления племенного статуса может возникнуть определённая коллизия, патовая ситуация. Речь о том, что чистопородное разведение скота в племенных хозяйствах предполагает работу исключительно с элитными быками-производителями этой породы. Это базовое условие «оплеменения» хозяйства, так прописано в федеральном законе «О племенном животноводстве».

Однако если мы посмотрим на реальную генетическую базу отечественных молочных пород КРС, то все последние годы на большинстве племзаводов – по согласованию с наукой и органами управления! – шло скрещивание местных пород с зарубежными, для повышения молочной продуктивности, улучшения здоровья животных и т.д. На чёрно-пёстрой породе «работали», разумеется, голштины, а красная степная «модернизировалась» с помощью датской красной и англерской пород, и тех же голштинов. Ещё раз – всё это делалось официально, с одобрения нашей племенной науки, авторов пород, и государственного регулятора. 

И теперь всё чаще мы стали слышать разговоры, что региональные комиссии, отвечающие за оценку племенных стад и подтверждающие соответствие животных данной конкретной отечественной породе, по закону не могут, не имеют права подтвердить это соответствие. Животные ни фенотипически, ни по кровности не соответствуют породе.

Давайте вспомним: и ваш покорный слуга, и специалисты «СИБАГРОКОМПЛЕКСА» неоднократно поднимали (в том числе и в вашем журнале) вопрос судьбы красной степной породы. Соответствующих описанию породы животных остались буквально единицы. В племенных (!) хозяйствах стоят коровы и быки с примесью бурой, чёрной, белой масти, с изрядной долей «импортных» кровей, официально считающиеся племенными животными красной степной.

А главное, у нас действительно отсутствуют оценённые элитные чистопородные быки-производители данных пород. На какой основе, на какой генетике теперь составлять и реализовывать планы селекционной работы в племхозяйствах? То есть если следовать букве закона, то большинство наших племхозяйств по местным породам являются обладателями «непонятного», неплеменного скота. Очевидно, нужна коррекция этих правил по части уточнения требований к чистопородному разведению, кровности сторонних пород и т.д.

КТО ЗА ВСЁ ОТВЕТИТ

– Кстати, а кто несёт ответственность за соответствие и достоверность племенной информации?

– В том-то и дело, что основная ответственность сейчас ложится на руководителей племенных хозяйств: они подписывают и предоставляют документы в региональный, а затем и в федеральный минсельхоз, они получают «племенные» бюджетные субсидии, они в случае обнаружения каких-либо нарушений несут всю ответственность, вплоть до уголовной. При этом другие участники цепочки – авторы породы, научные учреждения, РИСЦы – несут куда меньше ответственности за качество своей работы. В результате дело регулярно доходит до откровенной профанации селекционной деятельности, достаточно вспомнить пресловутую «породу Сибирячка».

– Поэтому, видимо, и мотивация у аграриев становиться племенным предприятием всё меньше и меньше…

– И их можно понять: зачем им такое «счастье»? Ради чего они должны становиться крайними? Ради чего снижать свои производственные, а следовательно, и экономические показатели, применяя в работе откровенно слабую генетику, не способную конкурировать с лучшими достижениями мировой селекционной индустрии? Ради чего выправлять эти «племенные» бумаги, которые могут стать основой серьёзных претензий со стороны компетентных органов? Не может быть ситуации, когда хозяйство идёт на снижение производственных показателей ради племенного статуса, жертвует экономикой ради субсидий. Аграрий не может стоять перед абсурдным, невозможным в нормальной системе выбором «экономическая эффективность или оплеменение», «современные технологии или племсвидетельство».

Ведь, кроме описанного мной казуса «чистопородного разведения», есть и некоторые другие требования к племхозяйствам, по мнению самих животноводов, вызывающие сомнения. А то и давно устаревшие, не соответствующие современной экономике молочного животноводства, технологиям работы – но по-прежнему кочующие годами из приказа в приказ, вроде требования о 80-процентном выходе телят.

Однако, на мой взгляд, вопрос нужно рассматривать шире. Всё это – лишь частные случаи более глобальной проблемы отечественного (и сибирского в том числе) племенного животноводства.

КОРОВА, СПУЩЕННАЯ «СВЕРХУ»

– Что это за проблема?

– У нас в целом система племенного дела, можно сказать, поставлена с ног на голову. В странах с развитым животноводством направления племенной работы определяют сами животноводы, то есть люди, зарабатывающие на молоке и продажах элитного высокопродуктивного скота – основного средства производства в молочной отрасли. Бизнес и только бизнес определяет, какая корова ему нужна – по продуктивности, здоровью и потреблению корма, репродуктивным качествам, экстерьеру, показателям молока и так далее. И заказывает учёным-селекционерам необходимых животных. Также сами животноводы, объединённые в самоуправляемые организации, устанавливают регуляторные правила в этой сфере, ведут арбитраж, пишут правила оценки и ведения информационных баз, вообще критерии присутствия хозяйства в элитном племенном «клубе».

У нас же базовые правила игры исторически определяют не сами животноводы, а разработчики пород, государственные научные учреждения, государственные управленцы. И эта система функционирует до сих пор.

Наши аграрии научились эффективно производить молоко, внедряют новые технологии, современные системы менеджмента стада, используют лучшую мировую генетику, наращивают продуктивность, умеют считать деньги, и вообще, успешно работают в современной рыночной среде молочного бизнеса. Но управление всей отраслью зачастую строится с помощью административных методов, устаревших требований, архаичных документов.

– А почему эта система до сих пор живёт и здравствует?

– По-моему, ответ очевиден: потому что до сих пор нет консолидированного, оформленного внятного голоса самих животноводов, руководителей и специалистов племенных хозяйств. Мы с вами часто употребляем это громкое словосочетание – «племенное сообщество». Но давайте признаем, что пока, увы, этого племенного сообщества у нас не существует. Оно появится в тот момент, когда сам молочный бизнес скажет, чего ему, собственно, нужно от науки и от государства в сфере племенной работы. Когда сам бизнес заявит свои критерии эффективности, задаст направления селекции и правила игры, соответствующие современным реалиям молочного бизнеса.

И это может сделать только сам бизнес: предъявлять тут претензии к государству, которое никак не родит современные правила, несправедливо и неумно. Разрабатывать «облик» племенного дела не является функцией чиновников! Государственные управленцы лишь фиксируют, формализуют в документы запросы, исходящие от бизнеса.

Когда этот голос самих племенных хозяйств прозвучит, тогда и будет создана работающая эффективная система, способная к саморазвитию, где во главе угла будет стоять конкретное хозяйство, зарабатывающее деньги на молоке и продаже элитных тёлок своим коллегам-животноводам. Тогда и правила племенной работы будут продиктованы интересами бизнеса, экономики хозяйства, экономики села, а не как сейчас, интересами… я даже не знаю кого. Пока будем сидеть и кулуарно критиковать спускаемые нам инструкции и приказы, не предпринимая никаких своих ответных инициатив, всё будет по-прежнему – документы о «сибирячке» и бесконечные мечты о влиятельных породных ассоциациях зарубежного образца: «Эх, вот у нас бы так!»

СОЮЗМОЛОКО – ДЛЯ КОНСОЛИДАЦИИ ПЛЕМННОГО БИЗНЕСА

– Анатолий Владимирович, а вы уверены, что диалог между животноводческим бизнесом и государством получится?

– Абсолютно. Вся успешная многолетняя работа Национального союза производителей молока СОЮЗМОЛОКО тому пример. Посмотрите, как чётко, конструктивно, по-деловому выстроена работа этой организации по отстаиванию интересов аграриев, как чётко высказывается позиция бизнеса по каждой проблеме. Результат налицо: каждое мнение СОЮЗМОЛОКО имеет у регулятора огромный вес и авторитет, вопросы решаются оперативно, налажено постоянное взаимодействие с Минсельхозом, другими ведомствами. Потому что это мнение оформлено и профессионально доказано. И органы управления всегда идут навстречу этому конструктивному, профессиональному голосу бизнес-сообщества.

Вот почему я и моя команда пришли в СОЮЗМОЛОКО.СИБИРЬ свободными и полными надежд. Надежд на то, что эта организация станет площадкой для консолидации племенного бизнеса Сибири, формулирования его интересов, постановки задач, которые стоят перед нашей отраслью, и озвучивания проблем, с которыми сталкиваются конкретные хозяйства, занимающиеся реальным племенным делом. Инструменты взаимодействия с государственным регулятором наработаны, дело за малым – создать и озвучить консолидированную профессиональную позицию самих животноводов. Уверен, что эта заинтересованность у бизнеса есть.

В прошлом номере журнала ПРЕДСЕДАТЕЛЬ (см. №8(123), октябрь 2022, – прим. ред.) называлась: «Голос племхозяйств должен быть услышан». Но есть условие: чтобы быть услышанным, этот голос вначале должен прозвучать.

Записал Павел БЕРЕЗИН