Страсти по талонам

На недавней встрече президента Путина с руководителями фракций Госдумы вновь была поднята многострадальная тема льготных продовольственных талонов для малоимущих граждан. На вопрос Жириновского о возможности введения таких талонов Путин ответил буквально следующее: «Мы с вами уже обсуждали это, и в правительстве я поручал поговорить на эту тему… Есть и плюсы, и проблемные вопросы, которые надо порешать... Но точно совершенно подумать над этим можно. Но вопрос, на мой взгляд, возможно, сейчас не столь актуален, как в разгар эпидемии, но тем не менее, поговорить можно», – конец цитаты.

Попробуем перевести этот ответ с дипломатическо-чиновного на русский. Смысл ответа, по-моему, очевиден и не нуждается в интерпретациях: нет. Просто – нет.

Эксперты, журналисты, аграрии регулярно задаются вопросом: почему наше, как принято говорить, высшее политическое руководство вот уже который год упорно сопротивляется этой идее? Почему отвергается этот достаточно простой, эффективный, неплохо зарекомендовавший себя в других странах инструмент помощи небогатым слоям населения? Инструмент, позволяющий власти хоть сколько-нибудь адекватно реагировать на рост цен в продуктовых магазинах, поддерживать спрос на продукты и не устраивать всю эту глупейшую свистопляску с «контролем цен прокуратурой» и, не к ночи будь помянутыми, экспортными пошлинами?

Тут, наверное, не стоит искать какие-то особые конспирологические причины. Аргументы властей против этой затеи, скорее всего, таковы. Во-первых, у государства пока нет адекватной статистики и социологии для чёткого определения нуждающихся в такой продовольственной помощи. Кому помогать? Как адресно выделить нуждающихся? Раздать талоны всем неработающим пенсионерам? Если на талон класть хотя бы по 1 тысяче рублей в месяц, это почти полтриллиона рублей в год – неподъёмная сумма для бюджета, «не в этой жизни». Кстати, а работающие пенсионеры что, сильно жируют у нас? Им талоны не нужны? Или нужны? А многодетные семьи – они все бедные у нас? Точно? А матери-одиночки? А какая вообще месячная сумма помощи необходима и почему? Вопросы не такие простые, как кажется.

Во-вторых, пока ещё сохраняется большой теневой, «конвертный» сегмент экономики и, соответственно, доходов граждан. Так что, например, раздавать помощь официально получающим МРОТ – а таких в России сейчас 19,3 миллиона человек – тоже не вариант. Наконец, есть и политический аспект: слово «талоны» и «карточки» действительно будят не самые приятные воспоминания, да и само введение продуктовых талонов тут же будет использовано политическими оппонентами: «Это ж до чего страну довели!»

Такие регулирующие инструменты, как эти талоны-фудстэмпы, – они по зубам только взрослому, зрелому государственному аппарату. Который умеет грамотно и корректно общаться с бизнесом, с обществом, с разными группами населения. Который умеет выстраивать эффективные агропродовольственные цепочки «производитель – переработчик – продавец – покупатель», где бы соблюдались интересы всех участников. ВСЕХ. Увы, это пока не про наше государство. И пока что власть предпочитает в этом плане простые и политически удобные решения, вроде тех, что применялись в прошлом году: разовая раздача небольшой денежки большим группам – всем детям, к примеру. А за разогнавшуюся продовольственную инфляцию снова заплатит бизнес. Крякнет, но заплатит. В первый раз, что ли? Правда, перспективы у такой системы очень сомнительны.

P.S. Торговые сети уведомили Минпромторг о том, что производители яиц и мяса птицы запросили повышения отпускных цен как минимум на 10%. Встречаем новые ценники. 

Павел Березин, главный редактор

журнала ПРЕДСЕДАТЕЛЬ