ноябрь-декабрь 2018

Год правды, или Спасение утопающих

50 сельхозпредприятий Новосибирской области сейчас находятся в процедуре банкротства, и ещё около 90 стоят «на вылет». Такие данные прозвучали на декабрьском заседании Общественного совета при областном Минсельхозе.

Ну что ж, как писал Максим Горький: «Теперь, когда всё погибло, поговорим о деле».

Нынче есть мода проводить каждый наступающий год под какой-нибудь эгидой. Например, Год театра, Год пенсионеров, Год экологии и т.д. Так вот, наступающий 2019 год в сельском хозяйстве Новосибирской области обязательно должен быть назван Годом правды. Ну или, если хотите, Годом честного разговора. Когда областная власть и аграрный актив начнут, наконец, нормальный профессиональный разбор происходящего в отрасли, без надоевшего лицемерного стаканного перезвона: «Давайте спасать за счёт бюджета банкротов-коматозников – они ведь выполняют социальную функцию занятости в селе!» Когда все мы публично скажем, что колхоз имени Клары Цеткин и Розы Люксембург с надоями в поллитра и вечно бухим скотником никакую социальную функцию не выполняет. Он выполняет функцию развала и позора села, унижения сельчан, превращения их в люмпенов. Если люди ходят «на работу» только затем, чтобы украсть полторашку молока с разваливающейся фермы – это не «социальная функция занятости», а мерзость и запустение. Так зачем это лицемерие? Ради чего? Ради каких политических целей?

Социальную функцию в селе – настоящую – сейчас выполняют цифровые роботизированные платформы, высокоточное земледелие, компьютерные системы учёта и прогнозирования, селекция мирового уровня, финансовые модели и анализ конъюнктуры рынка, урожаи от 40 центнеров, надои от 7 тонн, зарплаты от 40 тысяч рублей. Вот это – социальная функция.

Серьёзный разговор – и позитивные перемены в новосибирском АПК – начнутся, когда будет публично признано, что идёт тяжёлое драматическое переформатирование всего регионального сельского хозяйства в сторону продуктивности и эффективного производства. Эти перемены для многих станут роковыми. Работать на земле будет только тот, кто может и умеет на ней работать по-современному. Всё, точка. И тогда ко многим коматозникам возникнут очень неудобные и неприятные вопросы: а как они попали в эту кому? Чем они двадцать лет занимались на земле, на ферме? Как относились к работникам? Какие технологии применяли? Учились ли новым подходам к бизнесу, к рынку, к производству? И вот тут-то и откроется самое интересное. Да что я вам рассказываю, сами всё знаете.

А если переживаем по поводу социальных и политических последствий исчезновения архаичных хозяйств, так давайте стимулировать по-серьёзному малое фермерство! Для начала проанализируем эффективность программы для начинающих фермеров и семейных ферм, куда за пять лет вбухан почти миллиард бюджетных рублей. Давайте создадим, наконец, в Новосибирске хотя бы один нормальный фермерский рынок выходного дня, без перекупщиков. Дадим людям, хозяевам мелких подворий, нормально стабильно торговать в городе, чтобы сельский предприниматель не был придавлен этими нынешними чудовищными ценами за аренду магазинчика. И через пять лет вы не узнаете многие сёла! Просто не узнаете. Будете ходить по селу и говорить: «Куда я, блин, попал? В Германию или Швейцарию?»

Так что всё будет в отрасли в следующем году по-серьёзному, товарищи, сами же видите. По-взрослому. Настолько по-взрослому, что хребты захрустят у многих. И разговор власти с аграриями должен быть соответствующий. Кончилось детство голо... босоногое. Как там в песне поётся: «Ускакали деревянные лошадки, пароходики бумажные уплыли». 

Павел Березин, главный редактор

журнала ПРЕДСЕДАТЕЛЬ