Снова ни о чём, или Критерии эффективности 

  Вся эта движуха последних месяцев, связанная со сменой министра (как федерального, так и областного), аховой ситуацией с бюджетом, очередными потугами власти изменить всё, ничего не меняя, возродила старые, пропахшие нафталином разговоры об «эффективности производства».

   Ну, вы, наверное, давно заметили: у них как деньги в бюджете кончаются, так они начинают вещать с трибун о «точечной, адресной поддержке эффективных хозяйств» и «борьбе с уравниловкой». Вся эта риторика, как всегда, разбивается вдребезги об один-единственный вопрос: критерии, пожалуйста, – кто, по-вашему, эффективный? И всё, сразу тишина в ответ. «Захлебнулся детский крик».

   По «науке» есть три вида эффективности в АПК: производственно-технологическая (использование ресурсов), экономическая (себестоимость, валовый и чистый доход, прибыль и т.д.), и социально-экономическая (стоимость продукции на единицу сельхозугодий, рентабельность, доля фонда зарплаты и пр.). Все эти параметры взаимно дополняют друг друга, и, конечно же, очень важны. Однако есть ещё один параметр, который не подсчитаешь на калькуляторе, и который вообще не поддаётся оценке – это эффективность социальная.

   Вот Бугаков – он эффективный или нет? Он ведь сам всё время говорит, что на аналогичном сельхозпредприятии в США, с такими же объёмами производства, работает 47 человек. А у Бугакова – почти тысяча. Был бы «эффективный» – плюнул бы на всё, выгнал бы всех доярок, накупил бы систем роботодоения, увеличил бы поголовье ещё на пару тысяч, закрыл бы к чёртовой матери все сопутствующие производства – все эти колбасные и хлебные цеха, и жил бы – не тужил, внукам яхты покупал. Значит, он неэффективный, да? А если бы он раз в полгода прилетал бы с Лазурного берега на вертолёте в загибающееся село – то его «эффективность» бы увеличилась?

   А фермер в глубинке, никому не нужный, барахтающийся в поле на латаном-перелатаном «белорусе», которого дружно ненавидят «добрые» односельчане, потому что он единственный, кто не спился в этой деревне? Он, конечно, не производит вагон жратвы в сутки, и с урожайностью у него, если честно, не очень, и зерно опять припрятал. Но у него 12-летний пацан осваивает трактор и уже обожает работу на земле, а ещё этот фермер помогает зимой чистить дорогу в деревне, и не знает, как отбиться от очередной наглой рожи очередного «проверяющего» – ну-ка, оцените его «эффективность» по всем этим параметрам? А?

   А придворный агрохолдинг, накачиваемый, как спортсмен-наркоман, бюджетным допингом, выпускающий таких же допинговых кур, и без очередного миллиардного кредита лопающийся, как пузырь – он насколько эффективный? По сравнению с кем, с чем?

   Критерии эффективности сельхозпроизводства появятся у нас тогда, когда, во-первых, во всей стране будет примерно одинаковый социально-экономический ландшафт, без адских провалов в 17-й век. А во-вторых – и в главных, – когда от государства сельчанам поступит Большая Государственная Задача. Вот от этой Задачи, объединяющей АПК в сбалансированную систему, и будем меряться эффективностью. И вы удивитесь – у каждого она, эффективность, будет своя.

   А пока, следуя нынешним примитивным понятиям об «эффективности», мы рискуем очень быстро прийти к привычной «стратегии» развития регионального АПК. Она, как известно, состояла много лет из одного пункта: «Давайте соберём все деньги и отдадим их олигарху Абызову».

   И ещё одно наблюдение: если в вашем присутствии начинает играть заезженная пластинка про «эффективность», оглянитесь по сторонам и перепрячьте кошелёк и ценные вещи: где-то рядом обязательно ошивается очередной «эффективный собственник» и высматривает, где что плохо лежит в деревне. 

Павел БЕРЕЗИН, главный редактор журнала ПРЕДСЕДАТЕЛЬ